16 Июл Репрессирован дважды. Расстрелян в Катыни

Максимович Адам Иванович, поляк, католик родился в 1891 году в деревне Филатово Павловской волости Толочинского района Могилевской губернии. Из тщательно собранных потомками архивных документов известно, что его отец – Иван Максимович был кузнецом, имел свою кузню. В автобиографии, которая была написана в 1931 году после первого ареста и сохранилась в архивных делах, Адам Максимович указывал, что отец занимался земледелием, арендовал у Богушевского помещика 20 десятин земли, за что ежегодно платил ему по 200 рублей. В хозяйстве имел три лошади и несколько построек в аренде. Семья состояла из 7 душ. Помимо отца с матерью были еще четыре сына и дочь. 

Адам Иванович писал, что в 1908 году отец “бросил арендовать у помещика землю” и уехал на свою землю в деревню Филатово с матерью на 3 десятины. Вскоре отец умер, а ведение хозяйства полностью легло на плечи матери. Со временем дети подросли и разлетелись в разные стороны. Сестра Сабина вышла замуж за Станкевича в застенок Мостище Оршанского уезда. Один брат уехал в Сибирь, два других подались в Вологду, где устроились в депо Северной железной дороги. Вскоре к ним приехал и сам Адам и также поступил на службу в железнодорожное депо слесарем и помощником машиниста. Через несколько лет вслед за сыновьями перебралась в Вологду и их мать.

Фрагмент автобиографии Адама Максимовича за 1931 год

В октябре 1912 года Адама Максимовича мобилизовали в царскую армию на флот и направили в Кронштадт в машинную школу. Спустя три года его откомандировали в Архангельск во флотский экипаж, а еще позже отправили на тральщик т-32 в Мурманск (Беломорской флотилии), где он служил в должности старшего машиниста вплоть до февраля 1918 года. 

В своей автобиографии Адам Иванович упоминает, как на его корабле встретили известия из Петрограда об обеих революциях революциях 1917 года: “Февральскую революцию встретил в Мурманске, там же и Октябрьскую, которая у нас прошла очень спокойно, только прогнали всех плохих офицеров, а которые были лучше – остались”. 

В одном из документов мелькнул любопытный факт, что который сам Адам Максимович почему-то опустил. Оказывается, в том же 1917-м его избрали председателем корабля в Мурманске. Тогда матросы, охваченные революционными веяниями, отстраняли от командования офицеров (а иногда и убивали их) и выбирали себе новых командиров из своей среды. Видимо, нечто подобное произошло и с Максимовичем. Вероятно, он пользовался большим уважением и доверием у сослуживцев.

После демобилизации из армии в феврале 1918 года Максимович приехал в Вологду, погостил месяц у брата, а затем перебрался в Оршу. Здесь он поступил в автомобильную мастерскую, а когда мастерская закрылась, устроился в депо станции Орша помощником машиниста. Как раз в это время Орша была частично оккупирована кайзеровскими войсками. На допросе в 1937 году Адам Иванович сообщал, что во время оккупации в армию его не призывали, а он управлял эшелонами с военной амуницией.  

В 1924 году Адам Максимович женился на Марии Дзержинской. На момент первого ареста в 1931 году чета проживала в поселке при станции Орша, 2-й Застенковский переулок,8. Вместе с ним жили еще несколько человек: мать Мария Фоминовн. – 71 год, два сына Мечислав и Эдуард, дочь Валентина – 1 год, тетка Алехнович Кристина – 68 лет. В семье было всего двое трудоспособных, а пятеро человек – на иждивении.

“С 1919 года все время работаю в депо Орша и по настоящее время. В настоящее время я работал хорошо в должности машиниста имею (неразборчиво) административных взысканий. Национальность – католик римско-католического вероисповедания. В костел я не хожу, мать же моя и тетка ходят и сейчас. Судимостей не имею”, – писал в 1931 году Адам Иванович. 

Анкета арестованного А.Максимовича. 1931 г.

Из анкеты арестованного за этот период мы узнаем и другие любопытные бытовые детали. Например, что свой дом Максимович застраховал на 3000 рублей, что в 1930-м он заплатил 50 рублей налога за дом, а в следующем – уже 77 руб. В графе состояние здоровья указано, что арестант страдает от катара желудка и ревматизма, а лица на его иждивении – мать, жена и тетка – от женских болезней.

К этому моменту сталинские репрессии уже коснулись его родной сестры Сабины Станкевич и ее мужа. Из той же автобиографии мы узнаем, что в осенью 1929-го ее муж был выпущен из оршанского исправдома, где он отбывал наказание за неуплату налога (надо полагать, сельхозналога, которым в СССР облагались все крестьяне). А “потом через месяц уже их забрали на высылку”. “Сабина жила в застенке Мостище с 1904 по 1930 году и была выслана как кулачка со всей семьей. Имели 2 лошади рабочих и два молодых, земли 20 десятин. Когда была семья с малыми детьми, то нанимали работников, когда подросли, то они обрабатывали сами”, – писал Максимович. Сведений о Сабине Станкевич и ее муже в открытых базах данных обнаружить не удалось. 

А через год и сам Адам Иванович впервые угодил в жернова сталинских репрессий. Его арестовал в июле 1931 года ТООГПУ на станции Орша и поместил под стражу в оршанский исправительный дом. Согласно обвинительному заключению от 29 июля 1931 года Максимович обвинялся “в проведении антисоветской агитации, направленной против мероприятий партии и правительства, выражал недовольство политикой раскулачивания крестьян проведением государственных займов у населения (ст. 72 УК БССР)”.  

Выписка из протокола ОС при Коллегии ОГПУ. 1931 г.

Постановлением особого совещания при Коллегии ОГПУ от 2 октября 1931 года Максимович А.И. был приговорен к высылке через полномочное представительство ОГПУ в Восточную Сибирь сроком на три года. Наказание отбывал на Викторовском золотом прииске Енисейской губернии. (Впоследствии по данному приговору он был реабилитирован заключением прокуратуры Витебской области в 1989 году (уголовное дело № 21038-п). 

По отбытии наказания Максимович вернулся в Смоленск и устроился механиком на Локотский спиртзавод, где проработал до 1936 года, и затем был переведен механиком на спиртзавод “Петрова” Ярцевского района.

Примерно в 1933-34 году умерла его первая жена Мария и он женился повторно на Анастасии Попкович. На какое-то время она заменила детям мать. 

30 июля 1937 года нарком НКВД Ежов подписал секретный Приказ НКВД № 00447 “Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов” “продолжающих вести активную антисоветскую подрывную деятельность…”. Приказ предписывал органам НКВД расстреливать или отправлять в лагеря заядлых антисоветчиков и в первую очередь тех, кто уже побывал в цепких когтях ОГПУ-НКВД. 

20 августа 1937 года Максимович был повторно арестован Ярцевским РО УНКВД. Его бросили в тюрьму города Смоленска. Анкету арестованного 22 августа заполнил сотрудник НКВД некто Балдовский.

Анкета арестованного А.Максимовча. 1937 г.

Следствие обвиняло Адама Ивановича в поджоге водокачки на спиртзаводе, проведении контрреволюционной агитацию среди рабочих, критике новой сталинской конституций. Обвиняли его и во вредительстве во время ремонтных работ на спиртзаводе. Рукописный протокол допроса был краток – всего несколько страниц. “Во время ремонта спиртзавода в 1936 году никакого вредительства я не допускал. Завод был отремонтирован своевременно и доброкачественно!” – заявлял Максимович. Отрицал они и другие обвинения. Но это его не спасло. 

Протокол допроса А.Максимовича. 1937 г.

В обвинительном заключения говорилось, что Максимович “после отбывки наказания за контрреволюционную деятельность, оставаясь на враждебных позициях, до момента ареста проводил контрреволюционную агитацию. Процесс над врагами народа – шпионами Максимович использовал для контрреволюционной агитации, высказывал террористические намерения в отношении тов. Сталина. Виновным себя не признал”. 

Обвинительное заключение 1937 г.

Дело было передано судебной инстанции. Заключение 2 октября 1937 года подписали помощник оперуполномоченного 3 отдела УГБ УНКВД С\О Беляев, согласие дал пом. начальника 3 отдела УГБ УНКВД С\О лейтенант госбезопасности Федосеенко. 

8 октября 1937 года Адам Максимович был расстрелян в Катынском лесу. А его дети – двое сыновей Эдуард и Мечеслав и младшая дочь Валентина была отправлены в детдом. Они долго не знали об участие своего отца. 

Только в 1953 году уже после смерти палача всех народов Сталина дочь Валентина отважилась написать заявление Генеральному прокурору СССР с просьбой разобрать судьбу отца. Он рассказывала, где и как они жили, где работал ее отец, как после ареста отце их с братьями разбросали по разным детским домам, как мачеха пыталась им помочь. “Об отце ничего больше было неизвестно. Очень прошу Вас не отказал в моей просьбе”, – завершила свое обращение Валентина Адамовна. 

Фрагмент письма дочери Валентины Максимович генпрокурору СССР. 1953 г.

Лишь в ноябре 1957 года Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РСФСР приступила к рассмотрению дела Максимовича. Коллегия установила, что в основу обвинения 1937 года легли показания свидетелей Иванов Л.И. Отрохова Е.П., Егоренкова Ф,Я., Лукашова Г.Т., а сам Максимович виновным себя ни в чем не признал.

Определение судебной коллегии Верховного суда. 1957 г. 

“Однако в показаниях свидетеля Егоренкова не содержится данных о проведении Максимовичем антисоветской агитации. Высказывания Максимовича, о которых показали свидетели Иванова, Отрохов, являясь обывательскими рассуждениями, не образуют состава контрреволюционного преступления. Вместе с тем, эти показания крайне неконкретны и неубедительны. 

Допрошенный 18.7.1957 года в качестве свидетеля Быдин охарактеризовал Лукашова отрицательно. Допрошенные при проверке дела свидетели Рукашина И.А., Крупанева М.Ф., Иванова Т.П., Иванов И.И и Бобров Ф.И, хорошо знавшие Максимовича по работе, не дали показаний о его антисоветской деятельности и охарактеризовали его исключительно с положительной стороны. При таких обстоятельства нельзя признать обоснованным осуждением Максимовича”, – констатировала судебная коллегия. 

Справка Верховного суда. 1957 г.

16 декабря 1957 года родственники получили справку из Верховного суда. В ней говорилось, что “постановлением НКВД СССР и Прокурора от 5 октября 1937 года Максимович, работавший механиком на спиртзаводе совхоза “Петровка”, был осужден по ст. 58-10 УК РСФСР. Определением судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда от 20 ноября 1957 года отменено с прекращением дела производства за отсутствием в его действиях состава преступления”. Подпись зампредседателя Верховного суда РСФСР В.Крюков. Но ни слова о том, что Адам Максимович был расстрелян!

Справка о реабилитации за 1989 год по делу 1931 года

В 1989 году из прокуратура Витебской области родные получили еще одну справку о реабилитации по делу 1931 года. 

В 2017 году в Катынском лесу недалеко от Смоленска рядом с памятником расстрелянным здесь польскими офицерам российские власти открыли мемориал в память о жертвах политического террора. В центре комплекса – скульптура падающего расстрелянного мужчины. В стороны от него расходятся две стены с фамилиями расстрелянных. На одной из памятных досок высечено имя Адама Максимовича.